Хроники 1980 года

Первые концерты, Тбилиси, уход Криса, Москонцерт, Шляпа, Владимир Якушенко тоже ушел

Первая программа

Общежитие на Автозаводской

Репетиция в подвале

"Забытые" треки первой программы

Программа ВИА «Автограф»,
утвержденная Бауманским РК ВЛКСМ

1980 год начался для «Автографа» с практически ежедневных репетиций, группа продолжала работать над своей первой концертной программой.

В январе 1980 программа только выстраивалась, стихи только планировались. Александр Ситковецкий

Из полуторадесятков написанных треков лишь пять, похоже, были готовы, это “наcледие” «Високосного лета» «Блюз «Каприз» и «Пристегните ремни безопасности», номера «Ирландия. Ольстер», «Белая бессонница» и еще один инструментал «Rock ‘n’ Roll»:

Блюз «Каприз» (А. Ситковецкий / А. Ситковецкий), написан 07.19791 (все даты и “факты существования” песен, концертов и действующих лиц взяты из «Рабочего журнала» Александра Ситковецкого)

Он был уже в самом конце Високосного Лета и к его созданию тогда приложил руки Подгородецкий. Я принес основу - куплет и припев - и Петя Подгородецкий быстро оформил в песню. На сцене ВЛ никогда не исполнялась (и ПП никогда с нами не выходил), но в Автографе я музыку использовал. Александр Ситковецкий

Rock 'n' Roll A-dur (А. Ситковецкий), 07.1979
Ирландия. Ольстер (А. Ситковецкий / М. Пушкина), 07.1979

"Ирландия. Ольстер" - композиция с нервным, пульсирующим вступлением исполнялась в чрезвычайно быстром темпе, что, в принципе, делало невозможным четкое пропевание текста на русском языке. Должно было получиться нечто, напоминающее детскую скороговорку "кукушка кукушонку купила капюшон...", а не гневный протест против равнодушия мерзких лондонских леди, которым глубоко безразличны страдания и чаяния затюканных английскими солдатами ирландцев. Сергей Брутян, изучивший не один иностранный язык, исполняя "Ольстер...", каждый раз совершал героический поступок - он умудрялся выпевать текст так, что было понятно приблизительно 60% слов. Особенно эмоционально ему удавалась шлягерная фраза: "Запрещено! Нельзя!". Те, кто, грубо говоря, "не въезжал" во весь ужас описываемого в песне, отлично усвоили эти два слова, приписывая "автографам" хитрость и любовь к эзопову языку. Мол, "мы прекрасно понимаем, что Ирландия здесь ни при чем... Мы-то знаем, что это здесь, у нас, все "запрещено" и все "нельзя"...".
А речь в песне действительно шла об Ирландии. При расшифровке смысла "Ирландии..." в многочисленных интервью тугим на ухо журналистам замалчивался лишь один момент - Пушкина в ту пору симпатизировала Ирландской революционной армии (IRA), но об этом ни одному инструктору, инспектору, редактору и даже самому Ситковецкому знать не полагалось...2 Маргарита Пушкина

Пристегните ремни безопасности (А. Ситковецкий), 09.1979

На нашей первой встрече он мне поставил ноты, а поскольку я тогда учился в музыкальном училище (Мерзляковском, впоследствии закончил консерваторию), то довольно быстро прочел пьесу с листа, чем его поразил. Он мне потом сказал, что они эту пьесу, впоследствии ставшую «ремнями безопасности», не могли уже три года сыграть и поэтому уже боялся ставить ноты.3 Леонид Гуткин

Была только пара набросков песен типа "Ремней безопасности", которые до этого никто не мог сыграть. Я был безумно самонадеянным. Самоуверенным. Не уверенным в себе, а самоуверенным. И это было хорошо. Не буду настолько нескромным, чтобы сравнивать себя со Стивом Джобсом, но Стив всегда говорил: "Мне не нужны фокус-группы или аналитические записки для того, чтобы узнать, чего хочет рынок. Я скажу рынку, что ему нужно". Принципиально мы были настолько уверены в том, что наша музыка будет кому-то интересна, что мы даже не задумывались. Мы просто сочиняли песни, записывались, учились играть.4 Александр Ситковецкий

Мощное инструментальное вступление под названием "Пристегните ремни безопасности", первые аккорды которого напоминали звуки "Увертюры" из программы "Високосного лета", сразу же настраивало слушателей на серьезный лад.2 Маргарита Пушкина

Белая бессонница (А. Ситковецкий / А. Ситковецкий), 09.1979

Белая Бессоница - начиналась в ми-мажоре, помню пару первых аккордов и все. Довольно яркая была песня с хорошей структурой и высоким, а-ля Лед Зеппелин, вокалом. Почти уверен, что ни разу на концертах Бессоницу не исполнили. Потому что я бы запомнил - петь надо было мне, а я сольно в Автографе после Лета не пел. Собирался петь сам, так как песня появилась еще до его [Сергея] прихода и неплохо ложилась на мой голос. Александр Ситковецкий

Остальные композиции были полуготовы, ожидая стихов, над которыми работали Маргарита Пушкина и Борис Станилов, и окончательных аранжировок:

Скоростной этап (Л. Гуткин), 10.1979

Скоростной этап был труден технически и использовался для репетиций и разогрева. Александр Ситковецкий

2000 лет (Миражи) (К. Кельми / М. Пушкина), 10.1979

Крис написал 2000 лет с участием (небольшим) Брута. Александр Ситковецкий

Es-dur (А. Ситковецкий), 10.1979

Совсем не помню [как и Rock 'n' Roll], думаю, что это проходные произведения, в репертуаре “не зацепились” и стихов на них написано не было. Александр Ситковецкий

Рулетка (Девятка) (Л. Гуткин, В. Якушенко), 10.1979

“Девятка” - довольно виртуозный рифф для тех времен. Александр Ситковецкий

Финал (К. Кельми / М. Пушкина), 10.1979

Песня Финал Криса много раз переделывалась (как впрочем и подавляющее большинство произведений того периода), при активном участии каждого музыканта, а иногда и Лебедева и даже Ольги Ситковецкой с Алей Макаревич. Законченная версия появилась буквально перед Тбилиси-80. Александр Ситковецкий

Сказка (Л. Гуткин / М. Пушкина), 10.1979

По-моему, Сказку Гут пронес уже в более-менее законченно виде, объяснил партии, клавишники нашли звуки… Переделок было мало. Александр Ситковецкий

Ливень (А. Ситковецкий / Б. Станилов), 10.1979

Стопроцентным хитом считался "Ливень" - сутулый Брутян, с рваным зонтом, в черном плаще, материализовался на сцене и проникновенно выводил: "Ливень ворвался в сон, и от ночи принес поклон мне...". У Станилова при написании текста выбор лексики был небогат - английская "рыба" начиналась со слова "feeling". Исходя из принципа созвучности, он мог взять два русских слова: "филин" или "ливень". Образ ухающего лупоглазого филина явно не вязался с романтической музыкой Ситковецкого...2 Маргарита Пушкина

Цепочка дней (А. Ситковецкий, К. Кельми / М. Пушкина), 10.1979

Цепочку Дней написал всю я, мы долго возились, не выходило и Крис принес финальную часть, которую мы пристыкивали к моему материалу и так и оставили. Если послушаешь, хорошо слышна разная стилистика. Его часть начинается с “А бывает еще тот единственный день, бывает не раз” Не уверен в точности слов. Александр Ситковецкий

Свидание с Леонардо да Винчи (Л. Макаревич / М. Пушкина), 11.1979

Песня исполялась лишь раз - на Тбилисском фестивале и больше никогда. Там потрясающее соло на синтезаторе/флейте. Александр Ситковецкий

Это была клавишно-фортепианная пьеса, мы её играли вначале как отдельный инструментальный номер, а потом она стала как раз частью «Века № 20». Точнее, не полностью, а её главный фрагмент. Лёня её придумал, кстати, очень красивая музыка, спасибо, что напомнили. Хочу в свою очередь напомнить Вам, что Лёня замечательный пианист, закончил консерваторию, был лауреатом Международного конкурса. У него была дилемма – стать классическим музыкантом или, соответственно, выбрать «Автограф». Как Вы понимаете, решилось в пользу «Автографа». Его способности именно как пианиста, а не клавишника, полностью были реализованы в этой пьесе.5 Леонид Гуткин

А с Да Винчи у меня очень странные отношения... Еще для Автографа была написана песня "Добрый вечер, маэстро, я шагнул через время и теперь перед Вами преклоняю колени...".6 Маргарита Пушкина

Примерно в это время (декабрь 1979 – январь 1980) в подвале общежития на Автозаводской на бытовой магнитофон были сделаны записи репетиций некоторых композиций, это – самые ранние из сохранившихся записей «Автографа».

Несмотря на качество записи - писалось с пары микрофонов перед сценой на Юпитер 202 - и на отсутствие стихов - Брут пел “рыбу” - эти записи дают реальное представление о творческом процессе группы в самом начале. Александр Ситковецкий

Новое оборудование

Юрий Фишкин и его собака Макс
рядом с колонками - “бинами” и “мидексами”

Всесоюзный Государственный институт кинематографии

Ливень

Центральный научно-исследовательский институт транспортного строительства

Юрий Цурков за работой

Первый состав группы «Автограф», ККЗ «Новороссийск».
Хорошо видно расположение музыкантов на сцене,
боковую стойку света с 5-ю “бебиками” и
фрагмент акустических систем

Набор напольных световых приборов

Дом ученых, Пущино

Кинотеатр «Молодость», Пущино

Все, что осталось от цирка в Гори, сгорел в 90-е

Тбилисская филармония

«Ирландия. Ольстер»

«Свидание с Леонардо да Винчи»

Дом офицеров, Тбилиси

Тбилисская студия грамзаписи

Треки, записанные в Тбилиси

Победители!
Слева направо: Леонид Лебедев, Сергей Брутян, Александр Ситковецкий, Леонид Гуткин, Крис Кельми, Владимир Якушенко, Александр Зейгерман, Леонид Макаревич

«Ливень» на Radio Moscow World Service

Статья Юрия Саульского «Очевидное и невероятное» в «Московском комсомольце», 28 марта 1980

Статья Юрия Филинова и Артема Трицкого «В ритме весны. Послесловие к фестивалю популярной музыки», «Комсомольская правда», 11 апреля 1980

ДК НПО «Стеклопластик», Авдеевка

Телестудия «Останкино»

«2000 лет» и «Цепочка дней»

Кафе «Метелица»

Всесоюзный научно-исследовательский институт
физико-технических и радиотехнических измерений

ДК им. III Интернационала

Клуб керамического завода

Государственный проектный институт №2

Кинотеатр «Новороссийск»

ДК им. Ленина, Жуковский

Крис Кельми

Тогда же (январь-февраль) у группы появилась новая мощная акустика.

Появился Фишкин, сначала в качестве зам. директора автобазы по сбору мусора в Нагатине и в мастерской базы занялся изготовлением наших первых серьезных колонок (трех-полосная система). Он где-то раздобыл чертежи, и все это было сконструировано и построено на его автобазе. Динамики для колонок “привёз” Лебедев, я их купил, как и сами колонки.

Концепцию “большого” аппарата разрабатывали Фишкин, Лебедев и я, пользуясь имеющимися отпечатанными материалами и руководством других “самоделкиных” в той области, которых уже было немало, включая Бобуха, который сделал для Лета передние мощные колонки с Гудманами. Комплект был создан сразу весь, в трех полосах:

– басовые “бины” (4 шт), в каждом - JBL E-140 (400W) задом наперед, работающий в длинный извилистый “трубопровод”, чтобы “докинуть” бас подальше, по американским чертежам - первая полоса;
– “мидексы” (2 шт) - колонки для средних частот, в каждой - JBL E-130 (300W) прямого давления в рупор - вторая полоса;
– “пищалки”(2 шт) - высокочастотные рупора производства ленинградского завода Кинап, “одетые” в фанерные ящики - третья полоса

Фишкинскую акустику качали купленные мной усилители Peavey CS-800 [через] польский полусамодельный кроссовер, [который] был рассчитан на 3 полосы. Этих 800-х было сначала 3 (2 - на 4 бина и один на 2 мидекса, пищалки качались самодельным стерео-усилителем Бобуха, как и колонка Макара). Александр Ситковецкий

Эти усилители останутся с группой до конца ее существования, а колонки еще очень долго будут основными “громкоговорителями” коллектива.

Первая запись своей песни

К середине февраля программа была готова, все сочинено и отрепетировано и 22-го числа группа отправляется во ВГИК для записи первой своей песни – ей стал «Ливень».

“Ливень” казался всем очень удачным произведением, в нем был какой-то грув, в нем была красивая мелодия и Сережа хорошо очень звучал, у него была удобная тесситура. Нам очень нравился сам по себе этот номер. Владимир Якушенко

Эволюция наша началась именно с записи. Сначала был “Ливень”, который мы записали на студии ВГИКа с Володей Якушенко и Сергеем Брутяном. Записали ужасно, в моно, с дикой реверберацией, ну как смогли. Потому что никто ничего не умел — ни мы, ни звукорежиссеры. Александр Ситковецкий

Первые концерты

Через пару дней, 24 февраля, во время очередного “оброка” на базе группы в общежитии на Автозаводской «Автограф» впервые показывает свою новую программу слушателям.

Был замечательный концерт. Там играли танцы обычно, такое всякое: Роллинг стонз, Смоки и так далее. А здесь мы решили повысить культурный уровень работниц и работников завода ЗиЛ, и нам надо было обкатываться. Мы решили сыграть им свою программу, это было перед Тбилиси как раз. И надо отдать должное они мужественно это выдержали, пытались под это танцевать честно. Причем некоторые из них под воздействием Портвейна 777 танцевали до самого конца с начала, не останавливаясь вообще. Там очень такая своеобразная публика, они в ватниках пришли, все как надо, танцевали честно целый час, мы играли. После чего естественно воцарилась такая качаловская пауза, и один из предводителей лимитчиков, в принципе, они были очень добродушные, особенно когда пьяные, подошел к Ситковецкому и сказал: “Борода, цЫгана можешь?” Это было лучшее завершение. Леонид Гуткин

А еще через 3 дня, 28 февраля, в ЦНИИС состоялся первый настоящий концерт группы.

Еще был замечательный концерт, у нас было концептуальное начало. Мы никак не могли придумать начало концерта, одна из версий была, что мы начинаем играть какую то “шнягу”, выходит Леня Лебедев гордо, встает из-за пульта и говорит типа нет “шняге”, условно, там был какой-то текст заготовлен. И мы решили это опробовать в каком-то архитектурном институте, и вот мы играем какую-то “шнягу”, изначально была идея, что это будет 30-40 секунд и потом встает “маяковский” и начинает. И, то ли Леня был с бодуна, то ли он застеснялся жутко, в общем, мы играем, играем, я не помню что, полную хрень, и он встает такой: “Ребята, может быть не надо этого играть”, причем этого никто не слышит, он у себя за пультом [бормочет]. Мы сделали вид, что манифест был услышан, и дальше начиналась программа. Впоследствии мы отказались от такой версии. Леонид Гуткин

Те первые самодеятельные концерты Автографа весной 1980 на свеже-струганных колонках Фишкина с американскими динамиками JBL уже “качались” CS-800-ми. Александр Ситковецкий

Юрий Цурков

Этот концерт стал дебютом для нового члена команды – в группу пришел Юрий Цурков, сначала, как техник, затем он станет помощником художника по свету, а потом главным по лазерам, каковым и останется до роспуска коллектива.

Зейгерман привел Цуркова и они уже начали собирать наше светлое будущее. У Зея уже были планы развивать свет, в т.ч. в сторону лазеров и дымов, он уже сам не справлялся. И в целом, до Москонцерта у нас же техников на зарплате еще не было, поэтому пара профессиональных рук была нужна. Александр Ситковецкий

Формирование стиля

С самых первых концертов начал формироваться фирменный автографовский стиль отношения к работе: организация гастролей, поведение на сцене, свет, при этом группа умело пользовалась наследием «Високосного лета».

К этому времени Саша уже с Леней Лебедевым всё наладили, был какой-то автобус, уже были так называемые рабочие, “рабы”, какие-то ребята которые нам помогали. Я, конечно, уже сейчас плохо помню, как их звали, было несколько человек постоянных, которые с нами ездили, которые ставили инструменты, которые крутили барабаны, которые ставили колонки. Это уже было налажено. Я сам какие-то там тарелки носил, естественно, и малый барабан, а все остальное делали уже профессиональные ребята. Владимир Якушенко

Нет, постоянные техники появились только с переходом на работу в Москонцерт. Автобусы были со времен ВЛ, таскали сами и привлеченные друзья. Постоянный “Пазик” был в последние 3 года Високосного Лета - из автобазы ЦТ в Останкино, круглосуточно, с 3-мя водителями, одного точно звали Валера. Мы на нем и Машину катали и Воскресение и Удачников, когда были двойники.

Клавиши всегда стояли слева от барабанов (stage left профессионально, если глядеть в зал). Крис и Макар сидели рядом (как в Тбилиси) и переключались на разные клавиатуры по мере необходимости. Но в основном, Крис использовал орган и один синтезатор, Леня - два других инструмента и рояль. Гут тоже был обычно слева, я в гордом одиночестве - справа, иногда ко мне заходили вокалисты, но ненадолго, так как в моем углу было очень громко. С появлением Orange, Артур иногда рисовал мелом черту на сцене, чтобы случайно не оглохнуть. Лёня всегда был слева от барабанов - я так поставил все по образцу Високосного Лета, привык. Александр Ситковецкий

Ситковецкий набрал новый состав и так-как идея второго клавишника ему понравилась они пригласили Лёню Макаревича, шикарного пианиста просто, и так-как он был пианистом больше, чем клавишником, он не умел обращаться с синтезаторами. Суть шоу заключалась в том, что пока Лёня играл партию на одном [инстументе], они стояли уголком, Крис Кельми играл на другом и выставлял тембр [для Лёни] на следующую [партию], потом они менялись местами, Лёня продолжал играть тем тембром, который был нужен, Крис Кельми вставал за другие клавиши играл и опять ему выставлял нужный тембр и у них такое движение постоянное было.7 Пётр Подгородецкий

Свет

Продолжая традиции заложенные еще в «Високосном лете», группа уделяла большое внимание световым решениям и уже на первом концерте “свет” был, еще весьма скромный, оставшийся от того же «Лета», и состоящий из трех стоек с десятком цветных фонарей, мощной подсветки задника, проблескового маячка (вертушки), нескольких напольных светильников с простыми и инфракрасными лампами, и стробоскопов.

[Центральная стойка], еще две стойки - по бокам.
Мощная лампа для подсветки задника - придания всей сценической композиции объема. Идея Зея еще со времен Високосного лета, у нас тогда стояла 500вт лампа на задник.
Красная “вертушка" с Ту154, купленные за 150р в “тушинский” период Лета, когда мы репетировали в ДК Салют в Тушино, половина музыкантов и техников были тоже местные, тушинские
Лампы инфракрасного света (Зеевское наследство от Лета и наших Сатанинских Плясок), для высвечивания определенных моментов концерта.
Стробоскоп – [также] наследство Високосного Лета
Всякие разные “бэбики”, как их называли, советские маломощные прожектора, других не было. Решетки - устаревшие требования безопасности, чтобы лопнувшее стекло не сыпалось вниз, где-то были, где-то нет.
Большинство световых приборов - убогие советские или ГДР-вские лампочки разного калибра в тяжелых железяках, часть наши, часть - местные. Зей всегда умел распорядиться местными “сокровищами”. Не переоценивай количество - толку (светового) от всего этого мусора было столько же, сколько от одного нормального западного прибора. Александр Ситковецкий

Завершение подготовки к фестивалю

Следующие два дня группа провела в Пущино, где дала два концерта на дискотеке в Доме ученых (29 февраля) и кинотеатре «Молодость» (1 марта).

Был концерт, а, соответственно, после концерта был клубный концерт, где игралось всякое Смоки и прочее. Человек подошел к Брутяну, не менее пьяный, чем лимитчики с завода ЗиЛ, и сказал: "Аткенаджу сможешь?" После получаса переговоров выяснилось, что это песня What Can I Do, которую мы, кстати, не играли по неизвестным причинам, поэтому не могли, и он страшно расстроился. Леонид Гуткин

Я помню мы почему то лазали в окна там была тоже какая-то эпопея, то ли Брутян заперся, то ли... Леонид Гуткин

Ты заперся и упал на кровать, и мне пришлось на 7 этаже гостиницы перелезать без страховки через балкон, открывать дверь. Он лежал в позе Христа и храп раздавался такой. Якушенко не мог в номер попасть, руководитель должен решать такие проблемы, кто же еще. Александр Ситковецкий

Все эти выступления можно считать генеральной репетицией для поездки в Тбилиси на фестиваль «Весенние ритмы», к которому «Автограф» готовился с осени 1979 года, и куда группа вылетела через неделю.

Тбилиси

В рамках фестиваля «Автограф» выступил 4 раза, три раза он показал свою программу полностью, это было:

9 марта в Цирке, Гори

Играть в цирке концерт было дико неудобно, потому что половина зала сидела у тебя за спиной, это очень непривычное ощущение, оно такое странное. Было дико дискомфортно, потому что не понятно, как летел звук, и не понятно, что делается с той публикой, что сидит за спиной. Полная потеря пространственно, это очень непривычно. Владимир Якушенко

12 марта на конкурсном выступлении в Тбилисской филармонии

Это мы играли третий раз в жизни на публике. Поэтому волнение было космогоническое. Мы выступали вместе с группой «Диэло». Это был филармонический, богатый, очень серьезный коллектив грузинский. С роскошной по тем временам, даже трудно себе было представить, что она существует, аппаратурой «Маршалл» и я очень хорошо помню, что для того, чтобы немножко привыкнуть к сцене - руки были ледяные - Саша говорит: “Пойдемте сядем за инструменты, пойдемте, пока занавес закрыт, расположимся, привыкнем немножко к обстановке.” Я помню, что я сел за инструмент, занавес был закрыт, вышел ведущий, который начал рассказывать, что сегодня вам предстоит услышать два коллектива: первый из них - это московская группа, она недавно существует. При этом, он часть речи говорил на грузинском, а потом переводил. И вот я помню, он заканчивает представление: “Московская группа «Автограф», представляющая Мосремонстройтрест №37”. Занавес. У меня холодеют руки, единственное, что я помню это изумленные лица, потрясающие совершенно, аудитории, которая смотрит на сцену, на которой двое клавишных, стоит этот «Маршалл», какие-то невероятные барабаны… Это было последнее ощущение… И паника невероятная.8 Владимир Якушенко

Был конкурсный день, мы дико волновались, даже мы с Крисом у которых все-таки за плечами уже был много лет «Лета» и много сцен, а ребята практически на такую сцену выходили в первый раз, Гуткин, Якушенко и Макаревич, в качестве рок-музыканта. Мы сделали целый спектакль, перед каждой пьесой я что-то говорил, объяснял, о чем произведение, потому что более заумных слов, чем Рита там написала [было трудно придумать]. Брутян выходил секунд 15 пел, а потом полчаса мы играли какой-то нудняк, потом мы останавливались, я говорил какие-то умные слова для жюри, это было важно, в жюри сидел Саульский. И как бы проповедовали, что мы такие интеллигентные, культурные, и, вообще, от всех отличаемся.

В чем еще была проблема Тбилисского фестиваля, что аппаратуры Интнграла было очень мало зал огромный 3 тыс. человек в филармонии, поэтому нас всех подключили еще к потолочным динамикам. И Лебедев как настоящий рок-н-рольщик решил, что тихо. Когда он сдвинул мастера потолочка начала реально сыпаться физически, начала лопаться, поэтому звук был не просто отвратительным чудовищным. Александр Ситковецкий

Когда мы закончили свое выступление, в зале воцарилась мертвая тишина. Народ потихонечку приходил в себя, видимо, пытаясь понять, что это было. Но после этой неловкой паузы зал взорвался аплодисментами.9 Мы, по-моему, всех напугали больше, чем самих себя. Музыка была достаточно сложная, но наша вера в нее была настолько непоколебима, плюс невероятный энергетический столб, который просто сносил со сцены, что стало потом визитной карточкой «Автографа».3 Леонид Гуткин

И последний концерт 15 марта в Доме офицеров, Тбилиси.

После подведения итогов и объявления результатов 16 марта группа отыграла номер в концерте лауреатов, прошедшем в филармонии, Тбилиси.

Как только объявили результаты стали делать концерт лауреатов, он был там же в здании тбилисской филармонии. Нам объяснили порядок, расписание и количество времени на сцене. Там уже было получше, не так уже волновались. Играли вернее всего 3 записанные потом на Мелодии песни, может быть добавили одну, не уверен. Александр Ситковецкий

Выступление в Тбилиси стало для «Автографа» триумфальным, он завоевал второе место и этим полностью изменил свою дальнейшую судьбу.

[Без Тбилиси “Автограф”] точно бы не смог [достигнуть того, что достиг]. Мы в момент превратились из “no name” в группу, о которой написали центральные газеты. В 1980 году это было невероятно, а также это все, что было нужно, чтобы начать взбираться по профессиональной лестнице в небо, сорри - вверх )) Да, это был ключевой момент. Александр Ситковецкий

“Автограф” заработал свой солидный “кусок хлебушка” - вторую премию, обеспечившую потом группе хороший кусок жизни. “Ирландия. Ольстер” получила два специальных приза фестиваля - “За лучшую политическую песню” и “За лучшую композицию фестиваля”. “Ирландия...” также попала в топовую десятку “Звуковой дорожки” популярной газеты “Московский комсомолец”.2 Маргарита Пушкина

Запись для пластинки

Завоевав второе место «Автограф» получил предложение записать три композиции для пластинки и 19 (или 18) марта на Тбилисской студии грамзаписи сделал это. «Ирландия. Ольстер», «Близ «Каприз» и «Пристегните ремни безопасности» легли на пленку.

Запись состоялась буквально в течение 2-3 дней после предложения, но не на следующий день. И вот в один из этих дней в совершенно невменяемом состоянии, я помню, уехали Лебедев с Макаревичем и они чуть не упали в пропасть, когда ехали обратно, пьяные грузины чуть не соскочили с дороги. Мы сидим Ленька, я, Якушенко нет ни Лебедева, ни Макаревича, я естественно начинаю мандражировать, злиться, к 9-ти они появляются с таким амбре, что можно было зажигать просто. Писались мы все вместе вживую, кроме вокала, сразу, если кто ошибался - все заново. И вот Макар тогда и сыграл свое знаменитое соло в таком состоянии, я не знаю видел ли он клавиши. Мы сделали эту запись, потом мы спели туда все вместе, т.е. Сережа спел, и потом еще наложили бэк-вокал с Крисом и со мной. Мы писались в гордом одиночестве. И эти три песни попали на двойной виниловый альбом, можешь поверить, можешь нет это все было вообще вне нашего контроля, они предложили, записали и выпустили. Александр Ситковецкий

Мы практически все с первого-второго дубля писали, потому что времени было очень мало, я помню, что были какие-то чужие и очень неудобные инструменты, и я был недоволен, как я сыграл и мне не дали второй дубль - перезаписать какие-то вещи, [которые] я хотел сделать по-другому. Мы очень торопились, и все время был какой-то цейтнот, и Саша Ситковецкий переживал, что мы чего-то не успеем, нам обязательно надо записать три пьесы. Вот этого кайфа студийной работы, когда ты никуда не торопишься и можешь переделать, переписать, что-то нафантазировать или что-то переслушать и т.д., вот этого ощущения там не было. Мы очень торопились, потому что кто-то после нас [должен] был срочно писаться. Там двойной альбом писали, я думаю, что, наверно, с этим связано. С одного-двух дублей все писали. Блюз вообще по-моему с первого дубля писали. Владимир Якушенко

Moscow Radio World Service

Вернувшись из Тбилиси, Александр Ситковецкий показал записи группы Дмитрию Линнику, диктору Московского радио, так в одночасье никому не известный ансамбль прибрел не только “всемирное”, но и всесоюзное звучание, World Service был рассчитан на зарубежных слушателей, но его музыкальные программы с удовольствием слушали и любители рока в СССР.

И Ливень и все три песни, записанные на Мелодии в Тбилиси, и концертную запись Тбилиси - все отдал Диме Линнику и Жене Никитенко - ведущим тогда муз. программу Radio Moscow. Александр Ситковецкий

Еще было очень смешно, когда мы запись эту привезли, я же связан был с радио, у меня были друзья там. Такой был Дима Линник знаменитый человек, у которого была программа на Moscow Radio World Service - Moscow Medley. И он ставил “Автограф” в эфир на английском языке, вещание было англоязычное, соответственно на коротких волнах. И я очень хорошо помню, что мы пришли в иняз и в этот день он выходил в эфир, и как раз пришлось время на пару английскую. Я пришел на эту пару и кому то сказал из ребят студентов, что сейчас будет “Автограф”. Этот самый приятель притащил “Спидолу” и мы весь английский час, всю пару слушали Диму Линники и “Автограф”. Я после этого стал знаменитым совершенно, как понятно, звездой эфира. Очень сильное произвело это впечатление на нашу молодую преподавательницу английского. Владимир Якушенко

Radio Moscow World Service ловилась во многих городах СССР - и дала первый толчок популярности «Автографа», постоянно прокручивая его тбилисские записи. Даже сделанные на скорую руку записи «Автографа» звучали по тем временам настолько ярко и необычно, что быстро прославили группу на всю страну.10

Первая пресса

28 марта в статье Юрия Саульского «Очевидное и невероятное» о Тбилдисском фестивале, опубликованной в «Московском комсомольце», «Автограф» впервые появился на станицах московской прессы:

Перед жюри стояла нелегкая задача. У целого ряда коллективов были очень интересные творческие идеи, но порой техника исполнения тормозила их выражение и развитие. Бывало и наоборот. Конечно, при оценке мы пытались найти разумный творческий баланс, но все-таки на первом месте была новизна. Например, ансамбль «Автограф» (Москва), удостоенный второй премии, показал настолько яркую и свежую музыку, написанную руководителем группы Александром Ситковецким, что техническое несовершенство отдельных музыкантов отошло на второй план. Некоторые песни ансамбля, например, «Ирландия. Ольстер» весьма актуальны, по-настоящему волнуют, и не случайно группа получила специальную премию за актуальную политическую тематику.11

А 11 апреля группа была уже в «Комсомольской правде», на этот раз о фестивале рассказывали Юрий Филинов и Артем Троицкий:

Созданный всего полгода назад «Автограф» (Москва, руководитель А. Ситковецкий) играет сложную, композиторски продуманную музыку, в которой заметны влияния джаз-рока и классики, умело использует электронные клавишные.12

В лучах тбилисской славы

В результате всего этого спонтанного пиара «Автограф» уже теоретически мог гастролировать по стране, собирая залы. Небывалый для рокеров музыкальный профессионализм позволил ему стать первой в СССР рок-группой, приглашенной на работу в Москонцерт…10

Если «Машина времени» и «Магнетик бэнд» только укрепили свои лидирующие позиции, то о нас сразу же узнали. Появились информация в прессе, записи на телевидении, радио. Для шестерых самодеятельных музыкантов это было нечто новое... Жизнь рассудила все сама, все расставила на свои места - мы стали задумываться о переходе на профессиональную сцену и одновременно начали получать приглашения на работу от концертных организаций.13 Александр Ситковецкий

В 1980-м во время московской Олимпиады редакции Radio Moscow на английском языке срочно понадобился музыкальный материал, чтобы можно было сказать: «у нас тоже есть рок-музыка». На тот момент материала было не так много, и наши записи оказались очень кстати. Передача шла в нон-стоп режиме, что сразу дало мощный всплеск популярности. Практически мы миновали мучительную стадию выхода бабочки из кокона. Так что наши первые концерты были сразу в больших залах, а буквально через несколько месяцев – во дворцах спорта, причем набитых битком. Конечно, нужно помнить, что в то время был страшный музыкальный голод, не было интернета, люди обменивались пластинками из-под полы. Этот фактор интереса и голода тоже играл на пользу группе.3 Леонид Гуткин

Став “знаменитостью” ансамбль идет нарасхват, за два месяца он дает 10 концертов за весьма неплохие (7545 руб.), если сказать скромно, по тем временам деньги:

27 марта – 2 концерта в ДК НПО Стеклопластик, Андреевка
8 апреля – Кафе «Метелица», Москва
11 аперля – ВНИИФТРИ, Менделеево
18 апреля – 2 концерта в ДК им. III Интернационала, Москва
26 апреля – Клуб керамического завода, Москва
28 апреля – ГПИ-2, Москва

Это шикарный зал ГосПроекта на Маяковской. Запомнился тем, что надев высокие каблуки, я решил эффектно выбежать на сцену с гитарой. Получилось действительно эффектно, даже чересчур - я подскользнулся и во всем концертном великолепии, на включенных микрофонах и усилителях, грохнулся на сцену, гитару, правда, не повредив. Зашедшемуся от смеха Гуткину пришлось убежать за клавиши, чтобы публика не увидела )) Александр Ситковецкий

5 мая – ККЗ «Новороссийск», Москва

В "Новороссийске" кинотеатре, мы играли, на первой песне в "Ремнях" рвется струна, у меня одна гитара была, там неудобно очень протаскивать. Я сижу минут 10 делаю, только начинаю играть рвется следующая. [И так] раза три, поэтому мы не играли, сидели струны меняли. На тот концерт мы весь аппарат - передний и задний Dynacord взяли напрокат у Володин Ширкина. Александр Ситковецкий

18 мая – ДК им. Ленина, Жуковский

Концерт в Жуковском стал первым для Юрия Фишкина в коллективе, «Автограф» и раньше сотрудничал с ним, но теперь он стал полноценным членом команды. Сначала он будет помощником звукорежиссера, через несколько лет станет главным по звуку, а в конце 80-х директором Творческого объединения. И этот же концерт оказался последним с Крисом Кельми. Крис покинул группу ради Театра Ленинского комсомола, где после ухода «Аракса» возникла вакансия для ансамбля, который Крис и намеревался создать.

Юрий Фишкин

Фишкин появился в первую очередь, как строитель первой нашей про-звуковой системы - 4 бина, 2 мидекса, 2 “пищалки”. Так Юра вошел в круг сначала наших партнеров, потом стал ассистировать Лебедеву в собирании и разбирании звукорежиссерской аппаратуры (сам Лёня не очень жаловал “черную” работу). Александр Ситковецкий

Ко мне тогда приехал Ситковецкий, у которого как раз закончилась эпопея с «Високосным Летом» и он организовал группу «Автограф». Саша предложил поработать вместе. Мы попробовали, и те десять лет, пока существовал «Автограф», мы были вместе.14 Юрий Фишкин

Уход Криса

Я помню, был разговор, что он не будет работать с нами, буквально чуть ли не на следующий день [было прослушивание в Ленкоме], в общем, где-то было очень близко. Ну как обычно это [уже летало] где-то там в воздухе. Леонид Гуткин

Там была какая-то кулуарная история и нас практически поставили перед фактом. Мы не влезали в это дело. Владимир Якушенко

Клавишные инструменты, купленные на черном рынке на деньги от подпольных концертов, были у меня, наверное, лучшими в столице. Слухами Москва полнится, кто-то в театральной среде прослышал, что у Кельми есть инструменты с уникальным тембральным спектром, и я получил приглашение в Театр Ленинского комсомола записать музыку к спектаклю «Гренада». В коридоре мы случайно столкнулись с Марком Анатольевичем Захаровым. Популярной группе «Аракс», которая участвовала в спектакле «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», стало тесно и безденежно в стенах театра, где даже такие звезды, как Евгений Павлович Леонов и Татьяна Ивановна Пельтцер, получали весьма скромные зарплаты. Захаров искал «Араксу» замену, в сердце худрука уже, видимо, зрела постановка грандиозной «Юноны и Авось». Предложение Марка Захарова я передал Саше Ситковецкому, основателю группы «Автограф». На гребне пришедшей к группе популярности Саша в «Ленком» идти не захотел: «Какой театр? «Автограф» теперь знают по всей стране!»15 Крис Кельми

Не Крис уходил, а мы с Лебедевым его “ушли”, с согласия всей группы. Крис совсем не хотел уходить и Ленкомом тогда еще не пахло. Александр Ситковецкий

После Тбилисского фестиваля окончательно и безоговорочно ушел Крис Кельми. Причина ухода довольно банальная: все очевиднее в группе становилось лидерство Ситковецкого - двум капитанам в одной лодке тесно... К тому же Крису поступило заманчивое предложение режиссера Театра имени Ленинского комсомола Марка Захарова придти в театр и записать музыку к одному из спектаклей. Так родилась группа “Рок-ателье”. Зная все, что произойдет с этим коллективом потом, сегодня трудно представить себе, как вписалось бы творчество Кельми в музыкальную канву “Автографа”. Да никак, хотя кое-какое наследство группе он все-таки оставил: песни “2000 лет” и “Цепочка дней”. Исполнялись они недолго...2 Маргарита Пушкина

Крис выйдя в последний раз с “Автографом” на сцену в мае того же 1980-го на концерте в городе Жуковское, уехал отдыхать на юг, а осенью уже оказался руководителем новой группы - “Рок-ателье”.
Какова же была причина его ухода? Маргарита Пушкина считает, что все дело в творческих разногласиях. Ибо два лидера уже не могли ужиться под одной крышей, тем более что они шли в диаметрально противоположных направлениях: Ситковецкого тянуло к симфонизму, к крупным формам, развернутым рок-сюитам и рок-ораториям, а Кельми попсел буквально на глазах. Сомнение в ее правоте внушает первое же поверхностное знакомство с записями раннего “Автографа”. Да, в первые два-три года музыкальные ориентиры у группы как будто сохранились прежними: Yes, Genesis и прочий классический британский арт-рок. Однако уже году к 1984-му в репертуаре появляется все больше классического харда, “новой волны”, а уж шлягер “Головокруженье” вообще не назовешь глубоко интеллектуальным произведением - недаром же его издавали на одних виниловых сборниках с Пресняковым и Пугачевой!
Намеки на другую версию проглядывают в некоторых публикациях прессы, не очень-то старавшейся разобраться в причине конфликта. Мне же именно она представляется наиболее правдоподобной. Дело в том, что в апреле 1980 года, пользуясь “олимпийской” оттепелью, из театра им. Ленинского Комсомола ушла группа “Аракс” и Марк Захаров начал искать ей срочную замену. Могло случиться так, что приглашение на прослушивание получил весь “Автограф”. И Ситковецкий разумно рассудил, что менять набитые до отказа Дворцы Спорта на оркестровую яму даже самого прогрессивного театра страны не стоит, а Кельми клюнул на обещание, что сочиненная им музыка зазвучит в спектаклях. Оставалось лишь доказать, что ты круче “Аракса”...16

Есть еще одна версия, по воспоминаниям одного из участников событий, Криса уволили за то, что он требовал себе преференций при распределении немалой выручки от концертов с учетом его вклада в аппаратуру группы, хотя с самого начала доходы в группе делились поровну.

Снова студия

Еще до ухода Криса, скорее всего в конце марта - начале апреля, группа снова посетила студию, где записала «2000 лет» и «Цепочку дней». Есть предположение, что это была незавершенная сессия в студии Останкино - после успеха на Тбилисском фестивале, группа хотела записать всю свою концертную программу, но по разным причинам записала только 2 песни.

Я вспоминаю первые попытки записи Бессонницы на ТВ в Останкино, я разозлился, что у меня не получалось сложное соло, плюнул и уехал со студии. Крис меня догнал и долго уговаривал, я в тот день не вернулся. Бессонница была одна из первых песен Автографа (моя), я ее и пел… На ТВ мы попали через “общение” Криса с редактором муз. программы и “взятку” в виде хрустальной пепельницы… Сдается мне, тогда мы и записали 2000 и Цепочку. Александр Ситковецкий

В конце мая группа ушла в отпуск…

По дороге в Москонцерт

Сергей Христофорович Мелик,
художественный руководитель мастерской эстрадных инструменталистов Москонцерта

19 июля в Москве должны были открыться Олимпийский игры, где-то за месяц до этого город стал переходить на особый режим. КГБ и милиция проверяли всё и всех, многие объекты были закрыты, школьников, студентов и прочих праздношатающихся граждан старались вывезти за пределы города, проводить концерты в такой обстановке для любительской группы было проблематично, кроме того с уходом Криса, во многом, оборвались коммерческие цепочки для организации подобных выступлений. В сложившейся ситуации группа засела на базе и стала готовить программу, с которой коллектив собирался пробиться в Москонцерт.

После ухода Криса наступило лето, а также резко снизилось количество предложений о концертах, так как большинство приходили через него. А мы работали над программой, меняя партии, замещая 4 клавишные руки 2-мя... Александр Ситковецкий

После уверенной победы в Тбилиси открывалась прямая дорожка в москонцертовский рай и в филармонии. Принципиально менялось само отношение членов группы к музыке - они начинали зарабатывать ею на жизнь, она становилась, наконец, профессией. “Автограф”, благодаря правильно выбранным ориентирам - не на бунтарскую социальность и критику мальчиков-мажоров (сами музыканты по своему происхождению и своему образу жизни, скорее всего, относились к этой счастливой категории населения), а на высокий исполнительский уровень и максимальную отдаленность от тоталитарной действительности тех дней, - стал редким исключением среди сотен рок-ансамблей. Его историю можно считать вполне благополучной, а финал истории - закономерным... Работать музыканты рассчитывали для подготовленных зрителей, знающих традиции не только классической рок-музыки, но и всей мировой музыки вообще. Собственно, в лучшие дни существования “Автографа” так оно и было, таких людей среди почитателей группы было немало. Им были по душе длинные композиции, усложненные и неожиданные переходы в ритмической структуре...2 Маргарита Пушкина

Весной 1980 года «Автограф» поехали на фестиваль «Весенние ритмы» в Тбилиси. Нам тогда помогли Троицкий и Саульский, которые сказали, что “у этих ребят есть хороший потенциал, и мы своим авторитетом гарантируем, что это будет хорошо!”. «Автограф» тогда был еще никому неизвестной группой, но мы неожиданно заняли там второе место, а потому, вернувшись в Москву, решили податься в профессионалы. Мы решили устроиться в Москонцерт.14 Юрий Фишкин

Этот момент помню плохо, но, вернее всего, изначально нас никто не приглашал. Я, видя, что происходит вокруг, чувствуя “ветер перемен”, начал сам искать пути перехода на профессиональные рельсы. С помощью отца и друзей (сильно помог Гриша Ковалевский). Меня познакомили с артистами, “вхожими” в бюрократию и я стал последовательно разрабатывать эти связи. В итоге, артист Москонцерта Алик Пульвер, руководитель эстрадного ансамбля [Экспресс], меня вывел на Мелика, руководителя концертного отдела Москонцерта, дальше уже помогли первые успехи группы, репутация, фамилии и пр. Александр Ситковецкий

“Подпольная” работа с чиновниками Москонцерта и репетиции, репетиции и еще раз репетиции, так продолжалось полгода.

Мы репетировали бесконечно, я помню. Владимир Якушенко

Осенью решение было принято.

С. Х. Мелик был тем чиновником, который официально пригласил и оформил нас на работу в Москонцерт. Это потребовало почти [пол]года кропотливой работы моей и моего отца. Ребята с ним первый раз познакомились, возможно, в “России" на аттестации, и то не факт. Мелик также назначил меня худруком группы и ввел в “элиту” чиновников от культуры того времени: сначала в ГУК Москвы напротив ЦУМА (Главное Управление Культуры), потом в МК РСФСР на Новой Площади (по-моему). Это был трамплин. Дальше я - сам, с помощью отца - МК СССР на Калошином пр. и, наконец, предел мечтаний - Госконцерт на Неглинке. Александр Ситковецкий

Феномен «Монолога» и другие

Борис Баркас и Маргарита Пушкина

«Монолог»

В этот период у группы появились три новые песни: «Монолог», «День и ночь» и «Настроение», для написания текстов в помощь Маргарите Пушкиной был приглашен Борис Баркас, известный по хитам «Арлекино» Аллы Пугачевой и «Летучий голландец» «Машины времени».

Баркас был приглашен к сотрудничеству тогда, когда мы посчитали, что язык Пушкиной слишком тяжел и малопонятен, и целью было этот язык упростить, сделать более хитовым. Александр Ситковецкий

К Пушкиной, пытавшейся достойно решать весьма сложную задачу подбора поэтических текстов для пафосно звучащей музыки “Автографа”, в ту пору присоединился поэт Борис Баркас. Он был известен по русскому тексту к изначально болгарской песне “Арлекино”, с которой, собственно, и началось восхождение звезды все той же Пугачевой Аллы Борисовны. Работа этого тандема, а-ля “Ильф и Петров”, была своеобразным экспериментом, как в свое время аналогичным экспериментом было приглашение автора-текстовика (да еще женского пола!) со стороны в ряды “високосников”. Процесс, по свидетельству очевидцев, проистекал довольно забавно: Пушкина придумывала тему, сочиняла так называемую “болванку” на строгую “рыбу” (заданный музыкантами размер, с пожеланием, какие гласные и в каком именно месте должны звучать), Баркас тему благосклонно принимал, но всю болванку переделывал... Пушкина надувала губы и переписывала баркасовскую заготовку по-новой... Родившийся в муках текст можно было спокойно раздергивать по строчкам: вот эта - баркасовская, вот эта - пушкинская.2 Маргарита Пушкина

Главным из новинок стал, безусловно, «Монолог» (А. Ситковецкий / М. Пушкина, Б. Баркас), 06.1980, которому, похоже, самой судьбой было суждено стать шедевром, а дело было так. Во время отпуска на юге Александр Ситковецкий написал музыку

Пьеса была достаточно непростая для исполнения, я ее написал на берегу Черного моря в поселке Новый свет на старенькой акустической гитаре на базе ми-минорного этюда Баха, переложенного для гитары, и вот эта последовательность аккордов в куплете “да я хочу чтобы тот кто идет за мной” это Бах, дальше уже идет так сказать.17 Александр Ситковецкий

Примерно в это же время Маргарита Пушкина написала стихотворение.

Было стихотворение, сочиненное в “свободном” полете. Ситковецкому понравилось. Припевы сочинять я не люблю. Попросила подумать Бориса Баркаса. Он и придумал :) Простая такая история. Маргарита Пушкина

И написанный Маргаритой текст почти идеально лег на музыку Александра, потребовалась минимальная “шлифовка” музыки и текста – так в репертуаре «Автографа» появилась еще одна жемчужина.

Песня “Монолог” была неким посланием, едва ли тогда до конца расшифрованным современниками, с трагедийными фортепьянными и синтезаторными проигрышами:

Да, я хочу, чтоб тот, кто идет за мной,
Не был бы тенью слабой и слепой,
Что живет трусливо за чужой спиной.
Зная себя,
Зла не тая,
Я хочу, чтоб тот, кто вслед за мной идет,
Смелее был, чем я!

Не дело оглашать при жизни завещание следующему поколению, даже если оно - несколько переосмысленное изречение святого Иоанна: “...За мною идет Муж, который стал впереди меня, потому что он был раньше меня” (Иоанн, I, 30). Если бы тогдашняя бдительная, верившая в ЦК КПСС и КГБ редактура Москонцерта, у которой приходилось отвоевывать в текстах каждое слово, заподозрила бы нечто подобное, с “Автографом” было бы покончено раз и навсегда. И виноваты были бы в этом руководитель коллектива Ситковецкий, прозевавший попытку пропаганды Библии, и поэты, работавшие с группой.2 Маргарита Пушкина

Кроме «Монолога» были написаны:

Настроение (С. Брутян / М. Пушкина, Б. Баркас), 09.1980

Совсем забыл мелодию, но раз стихи были написаны, какое-то времени песня у нас “жила". Александр Ситковецкий

День и ночь (Л. Гуткин / М. Пушкина), 10.1980

Мне она показалась в то время чересчур сложной и с не очень поющейся мелодией, хотя Брутян, как всегда, был на высоте. И стихи не сразу “дошли”. Со временем, однако, песня “осела”, ее неплохо принимали, а тот факт, что мой старший сын включил ее в свою авторскую передачу на лондонской BBC говорит о том, что свое место на пантеоне “прогрессива” День и Ночь заняла... Александр Ситковецкий

Дымовуха

В это время у группы появляется новый сценический эффект - дым. Установку сухого дыма и пульт для нее, разработал и изготовил Александр Зейгерман. Интенсивность дыма регулировалась температурой спирали, на которую помещался специальный порошок.

То, чем Зейгерман травил музыкантов, он засыпал какой-то аммониевый порошок и оттуда должен идти дым, а вместо дыма оттуда шло такое что... Александр Ситковецкий

Запах был поразительный. Леонид Гуткин

Похоже, тогда же у группы появляется новый мощный басовый комбик и звуковой эффект Roland RE-501:

Я занял у дяди 50,000 рублей. На эти деньги у Матецкого с базарной торговлей “выцарапали” настоящий ламповый 100-ватный басовый Fender Bassman-100 для Гута за 9200 рублей. Ага, Жигули-2101 тогда по гос. цене были 5600, Волга - 9000, зарплата МНС - 110 руб… Остальные ушли на оконечные усилители Peavey CS800 (3 шт), динамики JBL, кроссоверы, “кишку” на сцену, микрофоны и пр. необходимые вещи. Александр Ситковецкий

Лёня [Лебедев] с Изюмовым работал, они были очень при деньгах и, собственно говоря, благодаря Лёне Саша Изюмов поставил все оборудование. Я помню, очень сильные впечатления, я поехал к нему, он тогда базировался в Доме туриста, это огромный комплекс на Юго-западной, громадный, не знаю сколько тысяч метров. И он меня повел в подвал, чтобы выбрать какие-то там инструменты, я уже не помню какие, наверно какие-то барабаны, и помню шок абсолютный, потому что весь этот подвал всего этого громадного невероятных размеров здания был заставлен, отдельный зал клавишные, отдельный зал колонки, отдельный зал усилители и отдельный зал гитары, и это был по тем временам совершеннейший шок. Лёня Лебедев очень большую роль сыграл потому что мы получили доступ к роскошному оборудованию, по тем временам невероятному. Владимир Якушенко

Реквием Шнитке

Альфред Шнитке

Большой зал консерватории

Александр и Ольга Ситковецкие

Камиль Чалаев

В октябре (или ноябре) Александр Ситковецкий принял участие в закрытой (?) постановке «Реквиема» Альфреда Шнитке, приглашение было получено еще в начале июня и вот московская премьера:

На секундочку, это Большой Зал Консерватории (БЗК) с его знаменитым органом, там [я] играл в Реквиеме А. Шнитке…

Это было точно после Тбилиси, где-то осенью 1980. Наверное, в программе было что-то еще, но это было не важно, все пришли на Реквием. На меня Шнитке вышел, по-моему, через папу или его друзей в оркестре китаянок, где он играл. Ансамблем репетировали 1 раз - проиграли пару раз с дирижером в день премьеры днем в БЗК. До этого все разучили свои партии, АГ приезжал к нам домой на Беговую послушать, как звучит мой Страт в Твин Ревербе, чтобы убедиться, что это тот тембр, который ему нужен и мы с Ольгой проигрывали ему наши партии.

Абсолютно невероятное музыкальное событие для Москвы 1980-го года. Альфред Гарриевич, в компании Софьи Губайдулиной и Эдисона Денисова слыл отъявленным диссидентом, но трогать их троих боялись, так как помимо членства в СК СССР они были полностью признаны на Западе за неоценимый вклад в современную, даже модерновую мировую классическую музыку. Поэтому в своем Реквиеме Шнитке использовал современные инструменты. Ансамбль был человек 15, я - на элгитаре. Гуткин не смог, заменили на его однокурсника из училища (Камиль Чалаев, потом играл у Криса в Рок-Ателье в Ленкоме). Ольга Ситковецкая играла на челесте, дирижировал Дмитрий Китаенко. Большой зал трещал и лопался абсолютно по всем швам, запомнились темные “макароны” ног, свисающих с балкона 2-го яруса - мест не было от слова “совсем”, событие для культурной Москвы было совершенно культовое. Александр Ситковецкий

Вот как описывает одно из первых исполнений «Реквиема» в СССР безымянный слушатель:

Подготовка к исполнению опуса Шнитке вызвала живейшее любопытство зала. На авансцену, через узкие проходы между хоровыми станками и кулисами выволокли фортепиано, челесту, два вибрафона, большой барабан, полный набор литавр, колокола, настоящий джазовый ударник «Premiere», усилители с акустическими системами. На хоры взгромоздились тромбонист и тенор-туба. Но наибольшее оживление внес в зал появившийся из-за правой кулисы волосатый человек с бас-гитарой в руках. Надо думать, он принципиально не носил другой одежд, кроме замахрённых джинсов и грязной серой футболки с неразборчивой надписью. Другого гитариста успели-таки обрядить во фрак и манишку с кис-кисом, этот же выделялся из всех прочих инструментов и торчал, словно лошадь посреди универсама. Паренек, сидевший по соседству со мной и пришедший на концерт с еврейкой такого ужасного вида, что меня прошиб пот при одном брошенном на нее взгляде, восхищенно произнес:

— Ты посмотри, какой славный малый!..

И малый не подгадил. Правда, его партия умещалась всего на одном листочке. Но зато, когда он небрежно трогал пальцем струну, — и хор, и оркестр скрывались за непомерно густым «бу—у—у…», извергаемым колонкой.

В целом опус оказался противоречивым. На первый взгляд ничего похожего не было, но «Реквием» упорно вызывал в моей голове ассоциации с выступлением авангардистского ансамбля в спектакле образцовского театра кукол «Необыкновенный концерт». Возможно, так вышло из-за обилия необычных тембровых сочетаний; например. очень эффектно звучали совместно тромбон и электрогитара в Tuba mirum. Преобладали неприятные, жесткие созвучия. В Dies irae оркестр совместно с хором произвел настоящую шумовую оргию — тут уж на память пришло то место из «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова, где Остап Бендер вместе с Кисой Воробьяниновым посещают синтетический театр и слушают «оркестр под управлением Х.Иванова». В кульминации «Реквиема» — Credo наличествовали элементы самой настоящей джазовой композиции с эффектной партией ударника. Выгодно отличался от прочих короткий фрагмент Benedictus, где четырежды повторенная хором фраза Benedictus qui venit in Domine Domini в мягком обрамлении органа и вибрафона тремоло казалась чудесным островком тишины и спокойствия посреди разливанного моря злобных и скрежещущих звуков.

Аплодисментам не было конца. На сцену вытащили и автора. Он оказался мешковатым человечком в пузырчатых брюках, с реденькой русой гривой на шее и с большими блестящими залысинами. Аплодировали хористы. Аплодировали оркестранты. Аплодировал и бас-гитарист, постукивая ладонью по грифу своей гитары..18

Последние дни любителями

ДК завода огнеупоров, Одинцово

Выступление в Одинцово,
позади Александра Ситковецкого на полу установка для сухого дыма

Культурный центр Олимпийской деревни

Леонид Макаревич на съемках фильма «Шляпа».
На переднем плане клавиши Rhodes и Minimoog с блоком S&H, а также усилители Peavey CS800, польский кроссовер и самодельный усилитель Бобуха

ЦКЗ «Россия»

Дворец спорта «Динамо»

Звукорежиссер Юрий Фишкин и директор Феликс Гиршин

Киностудия «Мосфильм»

«Автограф» в фильме «Шляпа»

Первое промо-фото группы

Малая спортивная арена «Лужники»

Владимир Якушенко

Сборник «С Новым годом!» и сообщение о нем
в каталоге-бюллетене «Мелодия», 1981, №1

14 декабря «Автограф», наконец, возобновил свою концертную деятельность двумя выступлениями в ДК завода огнеупоров в Одинцово, где на суд зрителей была представлена обновленная программа, в которую вошли все три новые песни: «Монолог», «День и ночь» и «Настроение».

Уходя из группы Крис Кельми забрал свои инструменты – синтезаторы Roland и Vermona, и группе, по всей видимости, вновь пришлось арендовать аппаратуру для концертных выступлений, очевидно, это были Minimoog и Rhodes.

Не помню уже. Может быть, плюс акустический рояль зала... Александр Ситковецкий

Через неделю, 22 декабря, очередной концерт в Культурном центре Олимпийской деревни, это будет последнее выступление группы в любительском статусе, т.к. уже в ближайшие дни состоится событие, к которому группа шла последние полгода - прослушивание для Москонцерта.

Профессиональное прослушивание на прием в Москонцерт, происходило в зале “Россия” в Зарядье, это точно. Была масса артистов разных жанров, выходящих друг за другом на несколько минут на сцену с номером перед комиссией в зале. Дикая суета на сцене, неразбериха с аппаратом и мы сыграли пол-Ремней. Начали, дошли до соло Макара на скрипках и нас остановили, сказали - достаточно. Потом меня подозвали к столу жюри и сообщили, что мы приняты… На самом деле, я всю эту историю готовил полгода и прекрасно знал, чем все закончится. Александр Ситковецкий

[ЦКЗ Россия] было, я помню громадная сцена. Тарификационная комиссия, что ли это называлось. И там какие-то были композиторы пожилые, типа Фрадкин или кто-то такой. Владимир Якушенко

Профессионалы!

Фестиваль «Тбилиси 80» очень широко освещался. Это и привлекло внимание к нашей группе, в результате мы получили предложение работать профессионально, конечно же, приняли его и с 1981 года стали гастролировать как артисты Москонцерта.9 Леонид Гуткин

Это было похоже на чудо - к тому времени в этой организации не было ни одной рок-группы. Я рад тому, что руководство Москонцерта пошло нам навстречу...19 Александр Ситковецкий

Успех на тбилисском рок-фестивале сделал имя «Автографа» известным по всей стране, а Короткая олимпийская оттепель в политике Министерства культуры позволила группе, практически не меняя репертуара, перейти на профессиональные рельсы, став первой рок-группой, с которой заключил трудовое соглашение Москонцерт.20

Вот так мы попали в Москонцерт. Ребята оформились с трудовыми книжками, а я еще продолжал работать на автобазе. До поздней ночи мы репетировали, а в половине восьмого утра мне надо было быть уже на работе.14 Юрий Фишкин

Камерно-инструментальный ансамбль

Интересно вспомнить, что при переходе на профессиональную сцену, в Москонцерт, “Автограф” получил право именоваться “камерно-инструментальным ансамблем”.21 Всеволод Баронин

Тарификация коллектива камерно-инструментальным ансамблем первой категории, дала «Автографу» небывалые для молодых артистов ставки - 11 рублей 50 копеек за выступление номером, при норме 13 выступлений в месяц.

С Москонцертом было смешно, у меня папа заслуженный деятель искусств и у него были авторские концерты, у него была ставка, как у заслуженного артиста и т.д., и давнего члена союза композиторов и прочих всех регалиях - 23.50, а первая ставка в Москонцерте была 5,50, мы когда пришли нам сделали, то ли 11.50, то ли 12. И я помню, что когда папа об этом узнал, он говорит, я для этого 40 лет проработал чтобы получить такую ставку, а вы типа никто и у вас уже все хорошо.

Ленька Макаравич, я очень хорошо помню, он стоял в кассу в Москонцерте и встретил там своего однокурсника, какого-то тоже ученика Веры Горностаевой, который победитель многочисленных международных конкурсов фортепианных, разговорились, ты чем занимаешься, вот я тут рокен-ролл играю, а какая у тебя ставка, типа, 11.50, он говорит этого не может быть, ты что-то путаешь у меня 11 за сольный концерт. Владимир Якушенко

Первые выступления в Москонцерте

Группа была принята и попала в круговорот событий, уже через несколько дней она выступала в москонцертовской “солянке” в ДС Динамо, 26-28 декабря, 4 выступления (1+1+2).

Выступление в большой новогодней программе с тремя песнями (Пристегните ремни безопасности - Блюз “Каприз” - Ирландия. Ольстер"), мы уже выступали как “про”. Александр Ситковецкий

Директор

Профессиональному коллективу, чем стал «Автограф» нужна профессиональная команда, и она начинает формироваться, в нее переходят все, кто работал с группой с начала ее создания, но теперь ей нужен настоящий директор и им становится Феликс Гиршин.

Когда мы поступили в Москонцерт мне понадобился директор коллектива. Ковалевский (бас-гитарист у Кобзона, потом - контрабасист у Спивакова в Виртуозах) порекомендовал Феликса и… это стало историей. Феликс был его другом, в свои 40 лет прозябал в каком-то НИИ-конструкторском бюро и искал более интересной работы и применения своим общительным качествам. Александр Ситковецкий

Шляпа

Именно благодаря Феликсу, точнее его жене группа попала в фильм «Шляпа» Леонида Квинихидзе, в котором снималась параллельно с первыми выступлениями от Москонцерта. Съемки проходили в павильоне Мосфильма и Культурном центре Олимпийской деревни, интересно, что это было второе появление группы в течение нескольких дней в этом модном, только что открытом для Олимпиады, зале.

Как обычно, всё самое лучшее происходит совершенно случайно. В этом фильме должна была сниматься группа «Весёлые ребята». Жена нашего на тот момент директора работала на «Мосфильме», и она была директором этой картины. У «Весёлых ребят» на гастролях произошёл какой-то инцидент, у них возникли неприятности – отобрали на время гастрольное удостоверение. В общем, как обычно, стечение обстоятельств. Таня, жена нашего директора Феликса, привела режиссёра Леонида Квинихидзе к нам на репетицию. В то время была, можно сказать, первая волна успеха «Автографа», потому что вылезли практически из подвала и стали достаточно известными благодаря фестивалю в Тбилиси. Пошла какая-то свежая волна новой музыки, которую творческие люди чувствовали – а киношники люди тоже творческие, и они поняли, что, привлекая нас к участию, уже получают огромную армию зрителей потенциально. Потому что на тот момент, при всём уважении к «Весёлым ребятам», группа уже существовала очень много лет, и в каком-то смысле это уже не было чем-то новым и событийным. Привлечение же рок-группы позволяло создать определённый ажиотаж вокруг фильма. Ну и последнее (а на самом деле, наверное, первое) — Леонид Квинихидзе был под большим впечатлением от нашей репетиции, музыки, ему всё очень понравилось, у него как у режиссёра сложилась вся эта история. И мы неожиданно обнаружили себя на съёмочной площадке «Мосфильма» рядом с Олегом Янковским. И надо сказать, хотя фильм не стал такой классикой, как фильмы, скажем, Гайдая, но на тот момент он имел очень мощный резонанс. Мы помогли друг другу, что называется – участие «Автографа» помогло фильму, а мы получили огромную площадку. Тбилисский фестиваль – это всё-таки были записи и аудитория этого зала, а «Шляпа» — это была, можно сказать, наша всесоюзная премьера…5 Леонид Гуткин

И опять студия

Тогда же в студии на Мосфильме был записан первый вариант песни «Монолог», который звучит в фильме, сделаны фоновые записи для саундтрека и наложен второй вокал еще для двух композиций группы, вошедших в фильм: «Ирландия. Ольстер» и «Блюз «Каприз».

Единственную оригинальную запись для фильма мы делали на Мосфильме - докладывали партию Иры Отиевой к готовой записи. Из нас я один был тогда в звукозаписывающей студии, подсказывал по мелочам, а записывал, если не ошибаюсь, (присутствовал точно) легендарный Виктор Бабушкин - “создатель” голоса Майи Кристалинской. Александр Ситковецкий

Я помню, что мы спецом для фильма писали какие-то версии с Отиевой и ещё что-то. Возможно и Монолог этот. Леонид Гуткин

Первые промо-фото

Где-то в это же время были сделаны первые профессиональные промо-фотографии группы, автор Сергей Пархомовский.

Первое постановочное фото делали, по-моему, на базе на Автозаводской. Не для какой-то конкретной задачи, просто для “продвижения” группы. Все в один день, варианты одежды привезли с собой, переодевались. Тогда же в декабре снимали Шляпу. Александр Ситковецкий

Первый профессиональный скандал

Последним выступлением года было участие в концерте в МСА Лужники вместе со Стасом Намином, 29 декабря, где только что опрофессионаленная группа попала в историю, когда на ее выступлении отключили свет.

Скандальный полуразрешенный концерт с группой Стаса Намина на Малой Спортивной арене Лужников, во время выступления отрубили электричество… Последний концерт с Владимиром Якушенко. Как обычно у Стаса, что-то (под эгидой молодежного или анти-военного движения) разрешили, а он под это что-то забабахал большой рок-концерт на серьезного размера арене (6К). Ну и мы, спасибо Лебедеву, звучали по-настоящему громко, за что нам, в конце концов, как Лету в Таллине, просто выдернули провод из розетки, возможно, были и идеологические причины в 1980-м... Александр Ситковецкий

Концерт во дворце помню. Намина не помню там. Инцидент со светом вроде был. Но деталей не помню. Было трудно играть, потому что звук отражался от стены напротив с запозданием. Думаю переусердствовали со звуком, поэтому и отрубили. Владимир Якушенко

Владимир Якушенко покидает группу

После это концерта Владимир Якушенко сообщил, что он уходит из группы.

Причин было две. Я должен был выпускаться, в 82 году заканчивать должен был иняз. Мы попали в Москонцерт, начались гастроли очень плотные и я почувствовал, что я впервые от этого всего перестал получать удовольствие. Это эмоциональная составляющая. Второй момент чисто организационный, поскольку начались гастроли [я не успевал везде] и в какой-то момент понял, что либо я бросаю институт, что было глуповато после 4х с половиной лет обучения, либо мне нужно как-то бросать всю эту историю. Владимир Якушенко

Мы (группа) пошли на премьеру спектакля в только открывшейся “Табакерке” Олега Табакова - и Гут и Якушенко дружили с его сыном Антоном. На входе в раздевалку Володя отвел меня в сторону и негромко сказал: Саш, я в Москонцерт не пойду, профессиональная карьера меня сейчас не влечет, пойду учиться. Александр Ситковецкий

Хит-парад и пластинка

Несмотря на это год для группы завершался весьма успешно, по версии «Звуковой дорожки» «Автограф» закрывал пятерку лучших ансамблей года, и две его композиции входили в список «Лучшие песни года»: Ливень (14) и Ирландия. Ольстер (16).

"Ливень" (наряду со все тем же "Ольстером") вошел в итоговый "Музыкальный парад" газеты "Московский комсомолец" за 1980 год (14-е место в двадцатке).2 Маргарита Пушкина

«Пристегните ремни безопасности» вскоре стали главным инструментальным бестселлером «Автографа». В 80-е годы в СССР существовали фактически две главные рок-композиции, которыми озвучивалось все, что только можно – телепередачи, документальные фильмы, киножурналы. В качестве медленной темы использовалась «Shine On You Crazy Diamond» Pink Floyd, а в качестве быстрой – «Ремни безопасности».10

Поэтому никого не удивило, что именно эту пьесу фирма «Мелодия» отобрала для своего традиционного сборника «С Новым годом!» (1980), она открывала вторую сторону пластинки, что считается очень почетным. Пластинка была выпущена полумиллионным тиражом (если судить по индивидуальным и псевдо-индивидуальным конвертам, очевидно, еще столько же было выпущено в общих обложках, что было типичной практикой того времени) и первые её прессы появились в магазинах еще до наступления Нового года.

Так начав год с концерта для 100 лимитчиков в подвале общежития, «Автограф» закончил его хитом на миллионном сборнике…

Карта событий 1980 года

  1. Александр Ситковецкий Рабочий журнал. 1972-1990
  2. Маргарита Пушкина Забытый Автограф. В книге «Легенды русского рока». – М.: Леан, 1999
  3. Юлия Костерова «Автограф» – музыка вне времени. – Шоу-Мастер, №3(70), 11 октября 2012
  4. Елена Савицкая Александр Ситковецкий («Автограф»): Век номер XXI. – InRock, #5(55), сентябрь-октябрь 2012 г.
  5. Дмитрий Авдеев «Автограф»: Век номер двадцать один. – Петропавловск.kz, 15 июля 2016
  6. Гостевая книга. – Off-социальный сайт Маргариты Пушкиной
  7. Сева Новгородцев Севалогия – Ностальгия ТВ, март 2005
  8. Олег Шкловский Как это было. Рок-фестиваль Тбилиси-80. – ОРТ, 19 марта 2000
  9. Автограф. – In/Out, №66, 8 октября 2008
  10. Автограф: от Intro до Coda. Пресс-релиз, 26 февраля 2005
  11. Юрий Саульский Очевидное и невероятное. – Московский комсомолец, 28 марта 1980
  12. Ю. Филинов, А. Троицкий В ритме весны. Послесловие к фестивалю популярной музыки. – Комсомольская правда, 11 апреля 1980
  13. Евгений Федоров Рок в нескольких лицах. – М.: Молодая гвардия, 1989
  14. Владимир Марочкин Ю. Фишкин: «Было, конечно, смешно. Но сначала было страшно». – Специальное радио, 6 октября 2008
  15. Крис Кельми: «Мы давно уже не муж и жена, а соседи по квартире». – 7 дней, 1 августа 2015
  16. Олег Гальченко Плохой хороший парень Крис. – Наш НеФормат, 22 мая 2018
  17. Димон Гитарные истории: В гостях А. Ситковецкий, А. Беркут и В. Гаина. – youtube.com, 24 октября 2020
  18. eclectiq «Реквием» Шнитке . – Electium, 15.05.1982
  19. Данила Гливенко Autograph (Avtograf). – Энциклопедия прогрессивного рока (арт-рока), 1998
  20. Алексеев А., Бурлак А. Энциклопедия российской поп- и рок- музыки. – М.: Эксмо-пресс, 2001
  21. Всеволод Баронин «Автограф»: Возвращение профессионалов. – Play #12, июнь 2005

clegg

19 января 2021 года
специально для avtograf.com.ru

P.S. Уважаемый читатель, если у вас есть дополнительная информация об описанных событиях, пожалуйста, напишите нам.